Франция: Конституционный совет не дал Олланду приструнить богачей

Конституционный совет Франции не дал президенту Франсуа Олланду заработать для казны дополнительные 20 миллиардов евро. Скандальный "налог на роскошь" признан нарушением принципа равенства. В итоге, вместо того, чтобы пополнить бюджет, законопроект оставил страну без крупнейших налогоплательщиков.

Конституционный совет Франции не дал президенту Франсуа Олланду заработать для казны дополнительные 20 миллиардов евро. Скандальный "налог на роскошь" признан нарушением принципа равенства. В итоге, вместо того, чтобы пополнить бюджет, законопроект оставил страну без крупнейших налогоплательщиков.

Главное предвыборное обещание Франсуа Олланда — обложить миллионеров сверхналогом не дожило до Нового года. Конституционный суд Франции вынес решение: 75-процентной финансовой повинности не бывать.

Высшему органу французской судебной власти показалось неприемлемым, что семья с общим доходом 1,5 миллиона евро, к примеру, не попадает под новый налог, а частное лицо, заработавшее больше миллиона в одиночку, обязано вернуть в казну 750 тысяч евро. Помимо юристов, в состав Конституционного суда входят и бывшие президенты Франции, в том числе Николя Саркози.

Налог Олланда напрямую касался лишь полутора тысяч богатых французов — некоторые из них, впрочем, решили не дожидаться принятия закона и заранее начали скупать элитную недвижимость и регистрировать дочерние компании в соседней Бельгии, где налог на роскошь отсутствует. Бельгийское гражданство запросил самый богатый человек Европы — Бернар Арно. Актер Жерар Депардье публично отказался от французского паспорта и купил дом на бельгийско-французской границе.

Французское правительство намерено было заработать 500 миллионов евро на миллионерах в 2013 году, при общем запланированном бюджете республики в 300 миллиардов. С финансовой точки зрения, удар по позициям социалистов ничтожный, чего не скажешь об имиджевых потерях: обещание приструнить богачей было самым популярным из всех предвыборных предложений Олланда, и его до сих пор поддерживают 60 процентов французов.