После двойных терактов в Кизляре и, конечно же, в московском метро можно сделать несколько выводов. Достаточно посмотреть на список жертв, а там и москвичи, и молдаване с таджиками, жители и Якутии, и Тамбовской области, чтобы увидеть, что это касается всех. Первый вывод такой: пару дней после терактов многие инстинктивно предпочли не спускаться в метро, но в городе не случилось паники. Больше того, не было паники и сразу после взрывов на "Парке культуры" и "Лубянке". А это – свидетельство не только зрелости и стойкости и общества, но и слаженной работы медиков, милиции, пожарных и, конечно же, спасателей.
Одними из первых в метро прибыли сотрудники отряда "Центроспас", среди которых Андрей Аникеев. 34-летний спасатель международного класса и очень скромный человек. Андрей владеет специальностями водолаза и взрывника, судоводителя и альпиниста, спелеолога и фельдшера. За время работы в МЧС он спас уже 233 человека.
29 марта он был одним из первых, кто спустился на перрон станции "Лубянка".
- А сейчас Андрей Аникеев гость в нашей студии, здравствуйте, Андрей.
- Добрый день.
- Я вообще должен был бы начать этот разговор с того, что от лица всех москвичей выразить глубочайшую благодарность за вашу сложную работу. Как удалось так действительно очень слаженно работать. Это результат учений, многочисленных тренировок?
- Это и результат многочисленных тренировок, и постоянная практическая работа в городе Москве и на объектах метрополитена.
- Также хочу представить Марию Павлову, первого замдиректора Центра экстренной психологической помощи МЧС. По отзывам очевидцев зеваки мешали работе спасателей. Как вообще психологически объяснить то, что происходит с людьми в таких критических ситуациях?
- Как правило при любом более-менее значительном происшествии, дорожно-транспортном происшествии, крупной чрезвычайной ситуации, как эта, к месту происшествия стекаются посторонние люди. Их влечет туда любопытство, тревога, другие человеческие эмоции. Но в любом случае, они часто мешают, создают толпу и угрозу возникновения массовых негативных реакций.
- И вам, в том числе, и с ними приходится работать в таких ситуациях?
- Да. Для того, чтобы помогать спасателям проводить спокойно аварийно-спасательные работы, не отягощая их. И во избежание массовых реакций. Не нужно мешать спасателям спасать, врачам – оказывать необходимую медицинскую помощь, и так далее.
- Андрей, вопрос к вам. Вы же были в числе тех первых спасателей, кто спустился на "Лубянку". Что вы видели? Была паника или нет?
- Нет, паники не было. Когда мы спустились, на месте были пожарные, сотрудники Скорой помощи, которые начали оказывать помощь живым пострадавшим. Мы присоединились к ним, начали оказывать доврачебную помощь. И после этого – эвакуировать пострадавших и тех пассажиров, кто не пострадал, но оставался на месте.
- Насколько грамотно действовали пассажиры метро в той ситуации?
- Спустившись вниз, мы многих уже не застали. Но по пути, когда мы спускали вниз, а они поднимались вверх, мы видели, что они помогают выходить друг другу, оказывают какую-то посильную помощь. Также помогали выводить пострадавших сотрудники метрополитена и милиция на метрополитене.
- Я знаю, что вы сейчас к нам на встречу в студию тоже приехали на метро. Хотя своими глазами в понедельник видели то страшное, что в метро случилось. Очень многие жалуются на то, что охватывает мандраж, что они боятся спуститься в метро. Несколько моих знакомых пытались в эти дни в метро просто не спускаться.
- Если люди, тревожась, всё-таки спустились в метро, они молодцы, они правильно сделали, – вновь вступает в разговор заместитель директора Центра экстренной психологической помощи МЧС России Мария Павлова. – И эти эмоции будут, и они считаются нормальными в течение месяца. В течение месяца они будут уходить и постепенно пройдут. Если уже человек не может себя заставить ни при каких условиях войти в метрополитен, то тогда уже нужно обратиться к специалисту.
- Это не совсем ваш профиль, это скорее между психологом спецслужб. Сейчас довольно много публикаций есть и разговоров людей о том, как можно в толпе, в том же метро, вычислить неадекватного человека, от которого можно ждать, например, того, что произошло в понедельник. Это вообще возможно?
- Можно сказать лишь, о чём уже говорится на протяжении этих дней: если какое-то поведение настораживает человека, то сообщите милиции, сообщите спецслужбам, ничего страшного, если сообщение будет ложным. Его просто проверят. Если же объект тревоги рядом с вами, отойдите от него подальше. Если вам неприятно входить в вагон, дождитесь следующего поезда. Доверяйте себе, – призвал Андрей Аникеев.
- Я бы хотела сказать, что, на мой взгляд, необходимо уделять внимание формированию общей культуры безопасного поведения среди гражданского населения, – поддержала своего коллегу Мария Павлова.
- В какой-то степени она уже возникла: люди реагируют на подозрительные предметы и оставленные сумки.
- Да, надо сказать, что у пассажиров выработался иммунитет на бесхозные, беспризорные сумки, пакеты, оставленные предметы. То есть чётко сформировано правильное безопасное поведение, когда о таких вещах сообщается водителю или службам правоохранительных органов.
- Андрей и Мария. Вы профи, и не раз, и не два сталкивались с подобного рода ситуациями по всей России и по всему миру. Вы поверили своим глазам, когда увидели сейчас то, что произошло в Московском метро в понедельник?
- Сколько бы не было выездов на эти ситуации, привыкнуть к ним нельзя, – говорит Андрей Аникеев.
- А поверить, что вообще кто-то решился на такое в московском метро, Андрей?
- Какая бы ни была ситуация, в момент её решения не задумываешься о том, что происходит, что ты видишь. Ты решаешь конкретную проблему, решаешь конкретную задачу. И анализировать начинаешь, что случилось, уже потом.
- Спасибо. У нас в гостях были Андрей Аникиев и Мария Павлова, представители МЧС, которым мы ещё раз выражаем благодарность от всех москвичей, от всей России, за вашу замечательную слаженную работу в эти дни.
О других "порогах безопасности" говорили и на Охотном ряду, в Государственной думе. Точнее – у расположенной рядом с Думой станции метро "Охотный ряд", где мы встретились с председателем думского комитета по безопасности Владимиром Васильевым. Запомнившийся всей стране в дни "Норд-Оста" и после Беслана, именно он выступил соавтором целого ряда идей, которые позволили в последние 6 лет избавить страну от рейдов террористов, подобных бесланскому и буденновскому, и защитить от терактов воздушный транспорт.
- Владимир Абдуалиевич, мы стоим напротив станции метро. Президент призывает к жёстким и даже жестоким мерам против террористов. Как метро обезопасить? Здесь, как в аэропорту, рамку не поставишь.
- Вы знаете, мы помним тот случай в метро, который был в 2004 году. После того мы провели определенную работу. В ней принимал участие и наш комитет, в частности. Удалось существенно улучшить безопасность в метрополитене с точки зрения обеспечения видеосъемкой и системой автономной освещения, – поясняет председатель парламентского комитета по безопасности Владимир Васильев. – И когда, помните, был сброс электроэнергии в связи с подстанцией, то все люди из метро вышли без паники и давки. Эта система прошла проверку. В этот раз она тоже прошла проверку. Пожаров не было, потому что безопасна система вагонов, она не увеличивает взрыв, а как бы гасит его. И кроме осколков стёкол мы ничего там не видели. Помните, одна единственная дверь, и та была просто выгнута, ничего не разорвало. И плюс то, что видеозапись помогла в раскрытии преступлений. Так что можем работать дальше.
- Вот, к примеру, то, что нам доложили: в этом году на безопасность перегона Петербург-Москва потребуется ещё миллиард рублей, огромные деньги. Это после "Невского экспресса".
- Здесь, конечно, надо создавать условия. Мы будем их создавать. Для того, чтобы бизнесу было выгодно тратиться на безопасность. Сейчас пока, к сожалению, за это с них берут налоги, таможенные пошлины. Сейчас будем, я надеюсь, это менять. И тогда бизнесу будет интересно. Это хорошо. Вот то, о чем говорил президент: бизнес должен стать союзником. И он станет им в таком режиме", – уверен Владимир Васильев.
- Это рейды, а с метро что можно сделать?
- Это – муниципальный объект, но это то же самое. Можно поставить систему металлоискателей, как это делается. Можно поставить систему газоанализаторов. Это, конечно, очень дорого. Безопасность – это основа, основа развития экономики, основа развития политической системы. Люди запуганные – плохие граждане. Вот это очень важно, – признал Владимир Васильев.
- Если поставить металлодетекторы на входе в метро, то это не приведет к параличу транспортного потока?
- Думаю, что нет. Потому что, во-первых, надо пробовать, надо делать. Потому что жизнь такова, что надо спасать людей, надо идти вперед. И поэтому, если будет работать система, то мимо неё можно как сейчас будет пронести пластид, он вроде бы там не прозванивается, но те болты, которые они заботливо туда втыкали, и куски арматуры, они зазвенят. И ещё, конечно, нужно очень много работать нам с людьми. С людьми вообще и с персоналом в частности. Мы сейчас предлагаем вместе с комитетом по транспорту, и эти предложения поддерживает АО "РЖД" и целый ряд других коммерческих структур, поставить вопрос об ответственности персонала. Если вы были в Израиле, то, наверное, видели, как там глазами сканируют в первую очередь. Смотрят на человека, задают комплекс вопросов, от которых начинают дергаться, – рассказывает Владимир Васильев.
- Где золотая середина между ужесточением мер и всё-таки соблюдением прав человека?
- Хороший вопрос. Соблюдение прав человека очень важно, – отметил Владимир Васильев.- Понятно, что простых решений не бывает. Но если мы будем, как сейчас последовательно, комплексно, решать вопросы, то не допустим ни нарушения прав граждан, ни ущемление интересов, в частности, бизнеса. Я сейчас готов уже подготовить законопроект такого содержания, сам его внести, занимаюсь уже сейчас этим. Законопроект, который предусматривает возможность конфискации имущества террористов и их родственников ещё до возбуждения уголовного дела, решением вопроса в рамках уголовного дела. С тем, чтобы обеспечить арест, наложить арест и обеспечить в последующем возмещение ущерба, который нанесён гражданам, объектам. Надо включать этот механизм. Мы уже сейчас видим, есть такие примеры, когда грамотные адвокаты делают как. Находят не недобросовестного плательщика, который приговор суда не исполняет. Делают как? Это имущество – на жене, это – на матери. Вы делите имущество, выделяйте его долю и эту долю забираете. Почему мы это делаем в интересах частных лиц и не делаем в интересах государства? Есть жёсткие меры, мы о них слышали, когда сносят бульдозером дома. Это жёстко. А вот такой подход вполне можно было бы применить. Я надеюсь, что получу поддержку, и мы этот законопроект внесём.
