Владимир Путин сказал, что мы "впервые за последние десятилетия так остро осознали важность, незаменимость труда врачей". Но ведь кроме труда есть культурный аспект. Наши врачи во все времена были еще и нравственными ориентирами общества. Сама профессия, сочетающая в себе самоотверженное милосердие с глубочайшими знаниями по устройству человека, да еще в России при всех войнах и жестких социальных экспериментах именно врачи составляли здоровый костяк деятельной интеллигенции. Спасая людей от ран и болезней, они всегда были и нравственной точкой опоры. Вспомним лишь некоторых.
Николай Иванович Пирогов — участник Крымской войны, основоположник военно-полевой хирургии. Пионер русской школы анестезии. Впервые в мире применил наркоз на поле боя. Первым применил эфирный наркоз. Первым в хирургии стал широко использовать гипс. В ходе обороны Севастополя привлек женщин к уходу за ранеными.
Вот сколь деликатно Николай Иванович Пирогов предостерегал от невежества и всезнайства: "Самый высокий талант опозорится, если слишком самоуверенный захочет с первого раза применить свои силы в таком деле, которое требует огромных предварительных сведений, зрелости ума в суждении и опыта в жизни".
Вообще Россия богата именами выдающихся врачей и ученых-медиков. Сергей Петрович Боткин — выдающийся врач и организатор здравоохранения. Основатель российского эпидемиологического общества. Первая санитарная карета — прообраз скорой помощи — это Боткин. Первым описал гепатит А. Сейчас это болезнь Боткина. Боткинская больница — это в его честь.
А сын Сергея Петровича Евгений Сергеевич Боткин — доброволец на русско-японской войне. С фронта вернулся с шестью боевыми орденами. Став по выбору Александры Федоровны лейб-медиком императора Николая Второго, с царской семьей доктор прошел жизненный путь до последней секунды. По своей воле, из чувства долга и самой высокой любви. Расстрелян в ипатьевском доме в ночь с 16-го на 17 июля 1918 года. Причислен к лику святых.
А вот еще ярчайшие имена: Иван Петрович Павлов, Николай Александрович Семашко, Николай Васильевич Склифосовский, Илья Ильич Мечников, Николай Нилович Бурденко, Александр Васильевич Вишневский. Каждый — эпоха.
Но сегодня нам хотелось бы выделить в нашей истории еще и тех врачей, чье служение было шире профессии. Вообще у российских врачей служение, как правило, шире профессии. Но если смотреть именно с этого ракурса, то есть выдающиеся примеры.
Владимир Иванович Даль — автор, наверное, лучшего в нашей словесности Толкового словаря живого великорусского языка. Закончив в 1826 году службу на Черноморском флоте мичманом, идет учиться на хирурга в Дерптский университет, ныне — Туртусский. "Я почувствовал необходимость в основательном учении, в образовании, дабы быть на свете полезным человеком", — говорил Даль.
Закончив курс досрочно и с высшими показателями, он отправляется на очередную русско-турецкую войну лекарем полевого госпиталя. Вернувшись с фронта в Петербург, становится звездой в профессии — даже тогда скальпелем снимал катаракту, возвращая зрение. Но и переключившись на работу над словарем, до конца жизни не оставлял врачебную практику.
А что до этических правил Владимира Ивановича Даля, то как вам такое? "Мало славы служить из одной корысти; нет, послужи-ка ты под оговором, под клеветою, верою и правдою, как служат на Руси, из одной ревности да из чести", — отмечал Даль.
Примером как раз такого служения — под оговором и клеветою, из чести — был выдающийся врач архиепископ Лука (в миру — Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий). Закончив художественную школу в Киеве и пройдя стажировку в Мюнхене, принял строгое для себя решение стать врачом.
"Недолгие колебания кончились решением, что я не вправе заниматься тем, что мне нравится, но обязан заниматься тем, что полезно для страдающих людей", — признавался архиепископ Лука.
Уже оперируя, в 1921 году, в период гонения на Церковь, стал священником. Сослали, а потом еще ссылали не раз. Тюрьмы, допросы и пытки. В неволе в общей сложности провел 11 лет, но не переставал оперировать — лечил раненых красноармейцев в эвакогоспитале. Его бесценная монография "Очерки гнойной хирургии" в допенициллиновую эпоху спасла бесчисленные жизни. За этот труд в 1946 году удостоен Сталинской премии. И как символическая реабилитация — медаль "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов".
Как хирург излечивал слепоту от трахомы. Будучи уже архиепископом Симферопольским и Крымским, сам под конец жизни ослеп. Но и тогда принимал больных. Святитель Лука причислен Русской Православной Церковью к лику святых.
Впрочем, вернемся в досоветские времена. Антон Павлович Чехов — выпускник Московского университета имени И. М. Сеченова — был практикующим врачом. В 1892-м Чехов купил подмосковную усадьбу Мелихово, а в Россию как раз нагрянула холера. Вокруг Мелихова Чехов выстроил настоящую противохолерную оборону. А своему другу, издателю и покровителю Алексею Суворину, который скрылся тогда от холеры в Европе, писал так: "В то время как вы в своих письмах приглашали меня то в Вену, то в Аббацио, я уже состоял участковым врачом Серпуховского земства, ловил за хвост холеру и на всех парах организовывал новый участок. Но обиднее всего, что после целого ряда моих писем о наших холерных передрягах вы вдруг из веселого бирюзового Биаррица пишете мне, что завидуете моему досугу! Да простит вам Аллах".
В Первую мировую врачом в прифронтовых госпиталях служил Михаил Булгаков — в Каменец-Подольске, Черновцах, Киеве. С таким опытом Булгакова направляют уже заведовать больницей в Смоленской губернии. Доктор Булгаков лично принимал тогда по 50 больных в день. И вот как о нем писала его сестра Надежда: "Врачебный долг — вот что прежде всего определяет его отношение к больным. Он относится к ним с подлинно человеческим чувством. Он глубоко жалеет страдающего человека и горячо хочет ему помочь, чего бы это ни стоило ему".
Концентрированный образ нашего врача — Любовь Сергеевна Соболева. Она боролась с чумой всю свою жизнь. И на фронтах Первой мировой, и в годы Второй мировой войны, когда ее как начальника советского противочумного отряда отправили в Монголию. Документальный фильм об этой истории был снят в 1979 году — "Девять дней и вся жизнь".
Монголия. Август 1945-го. Срочный вызов в степь. Там — чума. Уже несколько юрт вымерли. По правилам юрты сжигают вместе с жертвами чумы. В одной из юрт Любовь Соболева находит осиротевшего мальчика и принимает самоотверженное решение — остаться с ним на те самые девять дней, лечить. Сама заболела, сама вылечилась и мальчика выходила. Имя мальчика — Увгун-Бургут — Степной Орел. По монгольскому обычаю к имени добавляется и фамилия спасителя. Увгун-Бургут Соболев сам стал знаменитым в Монголии врачом, а у Любови Соболевой там внуки пошли. Вот что такое наш врач.
Сегодня российские медики совершают массовый подвиг. Напомним еще раз: по решению президента тех, кто на передовой битвы со смертоносной эпидемией, страхуют сейчас наравне с военными. Символично и о многом говорит.
