Коллега Александр Привалов рассказывал, как маленьким мальчиком 12 апреля 1961 года он слушал голос Юрия Левитана.
"Говорит Москва. Работают все радиостанции Советского Союза. Передаем сообщение ТАСС".
И это было сообщение о полете Гагарина, но сначала все испугались, потому что эти слова и этот голос были у всех в памяти привязаны к войне. И вначале подумали – война началась. И только потом – огромная радость.
И у меня те же воспоминания, но только мысли были другие. Мне тогда только исполнилось 6 лет, и я тоже по фильмам знал, что этот голос и это выступление – это все было во время войны.
Но я успел порадоваться. Потому что я мечтал, что начнется война, и я тоже, как когда-то мой папа, пойду бить фашистов, потому что с кем же еще воевать. И мне казалось страшно несправедливым, нечестным, обидным, что вот папе выпала такая везуха – повоевать, а мне нет, хотя и я мог бы, и у меня есть деревянный маленький автомат с круглым черным диском. И когда я узнал, что это не война, а человек в космосе, я был порядком разочарован. Хотя скрывал это, потому что все вокруг радовались. Но очень скоро перестал скрывать, потому что и меня, конечно, захватила эта общая радость.
Вы знаете, два было события в советской истории и оба всемирного значения, которыми точно, без всяких "но" и "однако" можно гордиться. И это не сталинская индустриализация на рабском труде лагерников, и даже не атомный проект, где велик был интеллектуальный вклад гениальных советских физиков, спасенных Курчатовым от того же ГУЛАГа, но и те же лагерные страдания имели место, и шпионская история с украденной у американцев технологией.
А вот что чисто, без изъянов составляет предмет национальной и человеческой нашей гордости, так это Победа в Великой Отечественной войне и первый человек в космосе. И этот первый человек – наш Юрий Гагарин. И эмоции страны, узнавшей о полете Гагарина сопоставимы по искренности и силе с радостью, испытанной людьми в день Победы в 1945-м.
Ликующая толпа, не согнанная никем, рукоплескала Гагарину. Толпы стояли на всем пути от Внукова до Кремля. Тридцать километров оваций. И в каждом окне каждого дома по пути следования кортежа головы, головы и руки. И все руки машут и головы смеются, и кричат: "Гагарин, Гагарин".
Невероятный, объединивший всех праздник. И он сам — Гагарин – симпатичный, улыбчивый, чуть простоватый. Ничего казенного.
1 мая 1961 года во время демонстрации Гагарин — на трибуне Мавзолея. Демонстранты скандируют: "Юра! Юра!"
Моя жена, тогда совсем маленькая девочка, помнит, как сидя на плечах у отца, кричала: "Хочу к Юре, к Юре хочу!"
И веселые люди в толпе той демонстрации, подхватив ее, над головами стали передавать из рук в руки, все ближе и ближе к Мавзолею. В последний момент родители спохватились, и ребенка вернули.
Маленькая девочка на той демонстрации плыла над головами среди портретов Гагарина и Хрущева. Но 1 мая 1961 года вместе с ними по Красной площади, как ни в чем не бывало, несли и портреты Сталина.
Гагарин в нашем сознании никак не вяжется со Сталиным. Надо сказать, Гагарин в дальнейшем не будет увязываться и с Хрущевым. В советской истории массовое сознание никому, кроме Сталина, не приписывало и не жертвовало победы, подвиги и свершения целого народа. Хрущев не в силах присвоить, приватизировать Гагарина, как это сделал бы Сталин.
Но именно Хрущев в космосе утер нос Соединенным Штатам.
"Его превосходительству г-ну Никите Хрущеву, председателю Совета Министров СССР! Ваше превосходительство, народ Соединенных Штатов разделяет удовлетворение народа Советского Союза в связи с благополучным полетом астронавта, представляющим собой первое проникновение человека в космос. Мы поздравляем вас и советских ученых и инженеров, сделавших это достижение возможным. Искренне, Джон Ф. Кеннеди".
Поздравления от англичан и французов очевидно менее сухие.
"Успех советских ученых и астронавтов делает честь Европе и человечеству. Я рад воздать им должное и направляю вам мои самые горячие поздравления. Шарль де Голль".
"От имени британского правительства я посылаю вам мои горячие поздравления по случаю величайшего успеха — полета человека в космос. Это является историческим событием. Гарольд Макмиллан".
После полета Гагарина Соединенные Штаты испытывают серьезное беспокойство.
А в СССР после покорения космоса разговоры о построении коммунизма некоторое время не кажутся совсем уж фантастическими. Хотя продлится это совсем недолго.
Полет Гагарина – это была даже не космонавтика. Это была материализованная фантастика. Как бы сейчас сказали, сбыча мечт.
