В эти дни — юбилей конференции победителей под Берлином в Потсдаме. Трудно представить, как выглядел бы сегодня мир, если бы Трумен не похвастал Сталину своей атомной бомбой, а Сталин не сделал бы тогда звонок Курчатову с наставлением поторопиться. Ведь в том же Берлине в те же дни наши партнеры уже формировали соединение Werwolf из нацистов для войны с Советским Союзом.
Довольно долго последнюю встречу лидеров антигитлеровской коалиции в секретных документах операции "Пальма" назвали Берлинской, а не Потсдамской конференцией. Победители должны были встретиться в логове поверженного врага. Но оно лежало в руинах, и проще было представить совершенно другой город — Потсдам — частью Берлина, чем найти здание не только целое, но и достойное события, в реальных границах немецкой столицы.
Место для проведения конференции выбирала советская сторона. И остановилась на последней резиденции Гогенцоллернов — дворце Цецилиенхоф. Он не пострадал во время войны, здесь и сейчас все так, как было в июле 45-го. Постройка выполнена в стиле английского поместья, что должно было потрафить англосаксам, но во дворе советские солдаты разбили клумбу в виде красной звезды. В общем, чтоб cоюзники чувствовали себя как дома, но не забывали, что в гостях.
Открыто по будням с десяти до восемнадцати. Вход – шесть евро. За эти деньги вы получаете возможность пройти по коридорам и комнатам, где в июле 45-го вершилась история, и немногословного аудиогида, рассчитанного на человека, который слышит эту историю в первый раз: "Радость по поводу окончания войны в Европе была велика, но после падения национал-социалистической Германии политический порядок в центральной Европе требовал нового урегулирования". Иными словами, чтобы одна война в Европе, с нацизмом, не перетекла бы в другую, уже между бывшими союзниками — все понимали, что радость пройдет, а системные противоречия будут только нарастать.
Дополнительным фактором неопределенности стало то, что персональный состав "большой тройки" изменился. 12 апреля умер президент Рузвельт, с которым Сталин прошел всю войну, встречался в Тегеране и в Ялте, и которому откровенно симпатизировал. Трумэна он видит впервые в жизни. Черчилль, хоть и не вызывал большого доверия, но был все-таки товарищем по оружию, однако он прилетел в Потсдам набирать политические очки накануне парламентских выборов — это делало его непредсказуемым переговорщиком. Чтобы уже здесь, в Потсдаме, союзники не начали толкаться локтями, в Москве изготовили стол диаметром три метра пять сантиметров, за которым могли разместиться 15 человек — все остальные столы и стулья собрали по соседним дворцам, потому что прежние хозяева Цецилиенхоф сбежали вместе с мебелью.
Аудиогид: "В кабинете Сталина до сегодняшнего дня сохранилась обстановка того времени: массивная дубовая мебель и диван с креслами в эркере. Сталин придавал большое значение своей личной безопасности. На конференцию он прибыл в бронированном поезде, который охраняли 15 тысяч человек".
А еще проложили отдельную 800-километровую железную дорогу от советской границы до Потсдама, потому что ширина нашей колеи не совпадает с европейской, и еще впереди и следом шли несколько составов сопровождения. Но в этом не было никакой паранойи. Сталинский поезд шел через территории, где можно было ожидать появления банд УПА, в страну, где действовали группы нацистских недобитков, объединенные в организацию Werwolf, чью символику унаследовал добровольческий батальон "Азов". Денацификация (в Потсдаме договорились о трибунале для руководителей Рейха) — одно из четырех "Д", которой еще только необходимо подвергнуть Германию, наряду с демилитаризацией, децентрализацией и демократизацией.
По ходу экскурсии аудиогид дает понять, что вопреки взятым на себя в Потсдаме обязательствам, Сталин повсеместно насадил однопартийную диктатуру. Про то, как активные деятели НСДАП влились в новую демократическую элиту западной Германии, не упоминается, как и про то, что уже в дни Потсдамской конференции союзники воссоздавали то, что два месяца назад называлось вермахтом.
"Черчилль, несмотря на то, что представлял одну из союзных сверхдержав, сотрудничал с немецким генералитетом. Его и американского президента Трумэна не интересовала демократизация Германии, важно было сохранить ее как часть капиталистической системы, — рассказывает историк Антон Лацо. – И уже тогда на севере Германии начали восстанавливать немецкую армию, предпринимались конкретные шаги по повышению ее боеспособности, шла концентрация сдавшихся в плен солдат вермахта для возможной войны против СССР".
Понимая, что такой сценарий вероятен, Сталин стремится к территориальным приращениям и к созданию буферной зоны.
За СССР в Потсдаме закрепляются Прибалтика, Восточная Пруссия и Бессарабия. В виде компенсации за потерю западных областей Белоруссии и Украины Польша увеличивается на 25 процентов за счет восточно-германских земель, под контролем советской оккупационной администрации оказываются бывшие нацистские сателлиты Венгрия, Болгария и Румыния, а также вся Югославия.
Трумэн и Черчилль не могут возражать, но, должно быть, больше всего союзников раздражает то, что они связаны ялтинскими договоренностями по Дальнему Востоку — Южный Сахалин и Курильские острова. Рузвельт в свое время пошел на эти уступки, добиваясь вступления СССР в войну против Японии. Трумэну после 16 июля 45-го это уже казалось не обязательным.
Они с Черчиллем оттачивали детали главного разговора со Сталиным, сценарий первого акта "атомной" дипломатии — " как дядюшка Джо узнает про бомбу".
24 июля в очередном рабочем заседании был объявлен перерыв — Трумэн подошел к Сталину. "Должен сообщить вам, что у нас есть оружие необычайно разрушительной силы", — сказал Трумэн как бы между прочим. Сталин кивнул, как вспоминает президент США, ответил: "Надеемся, что оно будет успешно применено против японцев". На самом деле, Трумэн это фразу придумал позже — очень ему хотелось разделить с кем-то ответственность за Хиросиму и Нагасаки. Британский министр иностранных дел Иден, который стоял в двух шагах утверждал, что Сталин сказал только "Благодарю вас". Владимир Павлов, который перевел слова Трумэна советскому руководителю, настаивал, что Сталин просто кивнул.
Этот короткий неформальный обмен репликами — главное событие всей конференции. Но в советском кинофильме, снятом лауреатом сталинской премии и премии Оскар Ильей Копалиным, нет упоминания о нем — никто не хотел дать союзникам повод думать, что новость впечатлила Сталина. Трумэн и Черчилль, который на следующий день улетел в Лондон и больше уже не вернулся, потому что проиграл выборы, пребывали в полной уверенности, что советский генералиссимус не понял, что речь идет об атомном оружии, и через два дня в Потсдаме американский президент, чтоб уж без всяких намеков — наглядно, отдал приказ бомбить Японию.
Хотя, на самом деле, Сталин сразу все понял, только вида не подал, а вернувшись к себе в кабинет, велел передать Курчатову, чтобы ускорил работу. Необходимый минимум знаний о последней встрече большой тройки резюмирует фраза: "Таким образом, уже в Потсдаме проявился призрак "холодной войны", хотя с другой стороны, возможно, это и не самый безобидный из призраков, которые могли тогда появиться во дворце Цецилиенхоф, но уж точно не самый опасный. И в этом смысле советская операция "Пальма" закончилась полным успехом".
