Около часа назад депутаты Национального собрания Франции во втором чтении одобрили расколовший общество законопроект о праве однополых пар усыновлять детей. Документ вернулся на рассмотрение в нижнюю палату после поправок, внесенных сенаторами. И теперь в Париже готовятся к масштабным беспорядкам и выступлениям противников законопроекта. К Бурбонскому дворцу, где заседали депутаты, стянуты тысяча полицейских и водометы.
Париж повидал революций. Буржуазных, пролетарских, студенческих, социальных и сексуальных, свершившихся и подавленных. Но та, что происходит 23 апреля, под радужными флагами ЛГБТ-сообщества, не похожа на другие тем, что ее победа не зависит от общественного настроения, а утверждается властным декретом, вопреки воле большинства, во исполнение предвыборных обещаний.
И тут даже письмо с порохом и обещаниями действовать радикально, если голосование не отменят, которое накануне получил председатель Национальной ассамблеи Клод Бартолон, ничего не изменила. Нижняя палата — последняя инстанция, одобрение которой необходимо президенту Франсуа Олланду для того, чтобы легализовать однополые браки. И он его, наверняка, получит — парламент под контролем у социалистов.
"Принимая этот закон, мы хотим дать возможность детям, десяткам тысяч детей, возвращаясь из школы, взять за руку обоих своих родителей — двух своих пап или двух своих мам", — поясняет депутат Национальной ассамблеи Франции Бернар Роман.
Узаконенная однополая семья получит все права ячейки общества, но главное, право усыновлять детей: вот граница сексуальной свободы, равенства и братства, которую большинство французов, даже пусть они голосовали за Олланда, не хотят переходить. В воскресенье 21 апреля 80 тысяч заявили об этом, пройдя по Парижу маршем уже не протеста, а отчаяния.
"Нам это очень важно, когда правительство и когда закон предлагает женщине с другой женщиной или мужчине с другим мужчиной быть семьей. Это невозможно", — категорично заявляет участник марша протеста депутат французского парламента от партии "Союз за народное движение" Эрве Маритон.
"Президент Олланд не желает нас слушать, но мы пытаемся сделать все возможное, чтобы быть услышанными. Мы не желаем ограничивать или ущемлять чьи-то права, мы просто хотим, чтобы наши дети были счастливы, чтобы у них были родители", — делится своими благими пожеланиями участница марша.
Они хотят быть мамами и папами, мужьями и женами, а не бесполыми партнерами, что еще можно было бы принять, если бы детей приносили аисты. Христиане, мусульмане, атеисты, центристы, правые и анархисты, даже частично само гей-сообщество объединились в этом движении против.
Но парламентское большинство и президент гнут свою линию, одной рукой вводя налог на богатых, другой, готовясь потратить колоссальные деньги на исправление гражданского кодекса, перепечатку всех анкет, изменение всех компьютерных программ, из которых понадобится изъять теперь неполиткорректное. Например, то, за что Клод Лелуш в 1966 году завоевал для Франции Золотую пальмовую ветвь – фильм "Мужчина и женщина".
Впрочем, и власти, ставящей себя в оппозицию к обществу, приходится платить из своего политического капитала. По последним опросам, уровень поддержки президента Олланда составляет всего 25 процентов. Такого мизерного рейтинга не было еще ни у одного французского президента.
