Родные Людмилы Гурченко решили провести панихиду и похороны не в понедельник, как было объявлено раньше, а в субботу, 2 апреля. Эту информацию подтвердили в Доме кино на Васильевской, где пройдет церемония прощания. Похоронят Гурченко на Новодевичьем кладбище. Легендарная актриса умерла вечером 30 марта у себя в московской квартире. У нее случился сердечный приступ. Приехавшая скорая помочь не смогла. Поклонники несут цветы к подъезду. Коллеги и политики выражают соболезнования. Людмиле Марковне было 75.
Мужчины влюблялись в нее без памяти. Женщины завистливо обсуждали – наряды, осиную талию, обворожительную улыбку. Ворвавшись в кинематограф "Карнавальной ночью", она покорила зрителя за пять минут.
"Я ее просто обожал. И не только я, – признается народный артист СССР Владимир Зельдин. – И она, наверное, это чувствовала. Я считал ее просто гением. Она была поцелованной Богом. Он наградил ее всем, чем должен обладать актер – и темпераментом, и обаянием, и умом – всем".
Сейчас в это поверить невозможно, но после выхода фильма мимо нее, такой утонченной, режиссеры долгое время проходили мимо. Упрекали в легкомысленности, давали только проходные роли.
Избавится от штампа "актрисы несерьезных жанров" ей помогли "Старые стены". Железная леди как будто с плаката советских времен. Роль директора фабрики она еще долгие годы будет помнить наизусть. И благодарить того, кто дал этот шанс.
"Ничего общего не было между этими фильмами – "Карнавальная ночь", а тут – директор фабрики, – говорила Людмила Марковна. – И царство небесное режиссеру – Виктору Ивановичу Трегубовичу, который меня на эту роль утвердил. Потому что у меня было такое уже состояние, я знала: я не буду жить, если не сыграю там".
В любом фильме, в любой роли, у любого режиссера она словно вспышка – неизменно яркая, приковывающая внимание. Если нужно – пела, если требовали – танцевала, соглашалась играть даже без грима.
"Люся потрясающе сочеталась своим творчеством со своей личностью, – считает режиссер, народный артист СССР Никита Михалков. – Она не могла играть ничего, как, кстати, и Мордюкова, если она не приспосабливала то, что она играет, к каким-то чертам своего характера. Как только это начинало жить отдельно – роль отдельно, а Люся отдельно, это было всегда не очень хорошо, мягко говоря. Но когда это совпадало, это всегда была песня – смотреть, работать с ней. Она заводилась сама от того, как люди за камерой реагируют на нее, она взлетала, парила, и это было дивное зрелище.
Режиссеру подчинялась беспрекословно. И когда Рязанов в "Старых клячах" заставлял в легких платьицах играть на морозе, все возмущались. И только Гурченко продолжала играть – дубль за дублем, несмотря ни на что.
"Она была прекрасной актрисой, актрисой до мозга костей. С ее уходом образовалась громадная пустота – для кино, для театра, для всего", – убежден народный артист СССР Олег Басилашвили.
И в жизни, и в кино – она никогда не боялась быть разной. То немного нелепой, то роскошной – в костюмах всегда элегантных. Актриса без недостатков – она, кажется, ничего не боялась. На всю жизнь запомнила фразу отца: "Если плюют в спину, значит, ты идешь вперед". Именно он – рабочий, баянист – всегда верил: его дочь обязательно станет актрисой. "Он даже подписывался: "Марк Гурченко, отец актрисы", – вспоминала Людмила Гурченко.
Об отце – главном человеке в своей жизни – Гурченко еще в 1982 году написала книгу, а потом рассказала о своем взрослом детстве всей стране – озвучила эту искреннюю повесть в эфире радиостанции "Культура".
"Большая потеря для России и для всей культуры, – добавляет народный артист РСФСР Петр Тодоровский. – Некоторые были разговоры, что, мол, мюзик-холлы и все такое – ничего подобного! Это Люся Гурченко! Одиночный вариант! И рядом никого ничего подобного нет. И сомневаюсь, что в ближайшее время появится. Больше таланта такого класса нет".
Когда узнали об этой утрате, не прошло и нескольких часов, как к дому Людмилы Марковны понесли цветы, ее любимые розы. А ведь кажется, что еще вчера она представляла свой новый фильм – "Пестрые сумерки", где не только спела, сыграла, но и срежиссировала все сама. Жаль, в последний раз.
