Украина сталкивается с масштабной попыткой насильственного захвата власти. В столице и на западе страны мятежники берут штурмом административные центры. В Киеве — огненные баррикады. Снести их милиция приказ не получает. В поисках компромисса президент Янукович готов делиться властью — он предложил лидерам оппозиции войти в правительство.
Кажется, что им отдают тот кусок власти, за который для них два месяца безуспешно торговался Майдан, а выбили за неделю камнями , битами и бутылками с горючей смесью националисты. Что дальше? Принять подарок, значит, гарантировать, что уведут людей с горящей улицы Грушевского. А смогут ли? Они знают, что нет.
Штурм на Грушевского бывшего музея Ленина. Там укрылись две сотни сотрудников милиции. Для милиционеров выстроили живой коридор, но они до рассвета боялись выходить. Страх, пропитавший Киев, — пока самый ощутимый результат революции.
Флаг Евросоюза уже еле различим в клубах черного дыма над Киевом. Кто сейчас вспомнит, с чего все начиналось? Кому теперь нужен лозунг: "Украина — это Европа"? Идея сгорела в огне на Грушевского.
Пока митингующие жгли костры и автобусы, это еще можно было считать доведенным до крайности протестом, но когда огнем начали прицельно поливать людей, пусть и защитников ненавистного режима, стало понятно: война — то, что им нужно. Ненависть питает эту революцию, символ которой не замерзающий Майдан, а раскаленная улица Грушевского.
Милосердие здесь больше не живет. И это победа тех, кто называет себя "наследниками Бандеры". Расправы с захваченными бойцами "Беркута", взрывы петард, что точно бьют в милицейские ряды, сработали.
Ответные издевательства, снятые по ту сторону баррикад, подконтрольные оппозиции телеканалы крутят круглосуточно — мол, это индульгенция, которая дает право на все. Можно убить безоружного милиционера, который шел со службы, или взять в плен еще троих — после допросов в захваченной оппозицией мэрии они вторые сутки находятся в госпитале.
Слишком высоки ставки в этой войне, чтобы соблюдать правила, а цена победы никого не интересует . При таких раскладах раненых будут считать уже не сотнями, как сейчас.
Да, поначалу еще были шалости для телекамер — забавная катапульта, приспособления для метания петард. Это все — с фестивального Майдана, времена которого закончились, как только официально подтвердили: на Грушевского есть первый погибший — от пули. Ответ на вопрос,кто же стрелял на поражение, даст понимание, кому выгодна кровь на улицах Киева.
Понятно, что в ответ едва ли не каждый соратник убитого на Грушевского расскажет, как лично видел снайпера на крыше, но выяснить, с какой стороны баррикад прилетела смерть, уже не получится. А сакральная жертва, по которой панихиды, минуты молчания и свечи, на Майдане вручила националистам знамя, которое они не факт, что отдадут.
Властям намекали, что будет именно так еще в декабре, когда эти же боевики атаковали администрацию президента и крошили на сувениры памятник Ленину, потом — в новогоднее утро, когда осветили Киев факелами в честь дня рождения Бандеры, когда формировали правый сектор (запрещена в РФ) и сбивали в боевые отряды самых радикальных националистов.
Они — в первых рядах в первые дни на Грушевского. Тогда у милиции был еще шанс, пока с "Беркутом" бились только несколько сотен радикалов. А потом стало поздно — сквозь огонь идти на штурм баррикад — самоубийство. Да и атаковать пришлось бы не столько мобильные группы боевиков — они уходят мгновенно — сколько хоть и активных, но не жаждущих боя оппозиционеров.
В добровольных заложниках и чернорабочие революции, которые с энтузиазмом тащат к баррикадам камни, автомобильные покрышки и мешки со снегом, лупят палками по железу и разливают горючую смесь по бутылкам. Производство коктейлей Молотова поставлено на поток. У конвейера — те, кому горящий снаряд до противника не добросить, — тут нужны молодость и задор.
На мешки, чтобы быстрее замерзали, льют воду. Майдан номер два обживается. Здесь — палатки, к которым ведут электричество. Власти сдают центр Киева метр за метром.
К Майдану, мэрии и улице Грушевского ее противники приплюсовали аграрное министерство, поднялись по Институтской почти до Банковской улицы, где администрация президента. Они прижимают милицию к стенам правительственных зданий, пытаясь взять власть в кольцо.
Так они действуют, четко выполняя команды. Сначала улицу занимают передовые отряды, блокируют подходы, а за их спинам вырастают новые снежные валы. Отряд номер три одновременно разбирает мостовую на снаряды. Через час-два очередной кордон готов к отражению атаки.
Едва не получилось оккупировать министерство энергетики, которое управляет, в том числе, и атомными станциями. Но удалось лишь вломиться. Министр в одиночку смог отстоять свое ведомство.
Вот тут Европа забеспокоилась — шквал тревожных звонков в министерство. Украина — в единой энергосистеме, а потеря контроля над ее АЭС — катастрофа пострашнее Чернобыля, что, кажется, дошло даже до революционеров.
На военных надежды больше нет — армия заявила о нейтралитете. Но к вооруженному противостоянию в Киеве подошли на расстоянии выстрела. В МВД уверены: у оппозиции есть силы, а главное — средства.
Лидеры оппозиции лишь поначалу растерялись: как же так, они не давали приказ громить Грушевского и даже пытались увещевать радикалов, а им ответили струей воды из огнетушителя, но быстро поняли, что не управляемые ими националисты — та открывашка, что способна помочь вскрыть оборону власти. Но, получив ее, придется делиться с теми, кому плевать на всех, кто над линией фронта.
