В Пушкинском музее проходит выставка фотографий известного журналиста-международника. Сотня снимков, сделанных во время многочисленных журналистских командировок – революции и войны, катастрофы, портреты Альенде, Фиделя Кастро, Эрнеста Хемингуэя. Это лишь небольшая часть огромного и уникального фотоархива Генриха Боровика. Многие десятилетия они пролежали в столе у автора. Большинство фотографий никогда не публиковались. Почему? Об этом публицист рассказал в интервью каналу "Россия 24".
Генрих Боровик признался, что "никогда не относился к своим фотографиям, как к чему-то, что связано с искусством, что можно выставлять". "Мои фотографии не сочетались с возможностью показа их на выставке", – скромничает журналист. "Данная выставка первая, но для меня она неожиданная и очень радостная", – отмечает публицист.
В 1952 году Генрих Боровик начал работать в журнале "Огонек". "Поначалу в командировки я ездил с фотокорреспондентом. Это были великие мастера, замечательные фотографы, у которых я многому научился, хотя умел фотографировать сам и любил это с детства, – вспоминает журналист. – Но потом начальство решило, что поскольку я и фотографирую, и пишу, значит, меня можно посылать без фотографа".
Так Генрих Боровик стал корреспондентом, который и писал, и фотографировал. "Поначалу я не особо был этому рад, – не скрывает журналист-международник, – но потом привык и неплохо справлялся с задачей". По словам Боровика, к фотографии и фотоаппарату он относился как к записной книжке. "То, что я не успевал записать или запомнить, я мог всегда сфотографировать. И таких фотографических записей у меня не меньше десяти тысяч", – говорит публицист.
Однако на выставке будет показана только малая часть – около 100 фотографий. Но и это не так мало, убежден журналист-международник. Все фотографии для выставки отбирали специалисты с точки зрения искусства. "Если бы отбирал я, это были бы острые фотографии с точки сюжета. Но для меня огромная честь, что из моих репортерских фотографий специалисты отобрали то, что им понравилось как явление искусства", – заключил Генрих Боровик.
