Более тысячи москвичей за последнюю неделю пострадали от гололёда. Подобная статистика – главный аргумент коммунальщиков в пользу реагентов. Против – многочисленные жалобы москвичей на испорченную обувь, одежду, а иногда и испорченное здоровье.
Представитель независимой экологической экспертизы Сергей Кривозерцев трясет протоколом анализа воды. В бумаге этой – вся соль московских улиц, а еще тяжелые металлы, особо едкие вещества и яды. Сергей еще раз сверяется с таблицей Менделеева – ведь там на букву "Т" значится один из самых опасных химических элементов. "Вы знаете, тут были обнаружены небольшие превышения по, например, такому элементу, как таллий. Это металл высокотоксичный, который приводит к жестким последствиям", – объясняет он.
Всего один килограмм дорожной слякоти, взятой на исследование, – и такие тревожные результаты. По мнению эксперта, кашеобразная грязь невероятно опасна, по крайней мере, для животных и растений, и не дай бог уронить в нее фирменную кожаную сумку или вступить шикарным итальянским ботинком. Вещь после этого можно выбросить.
Протокол анализа воды из московской дорожной жижи отвезли в МГУ, почвоведам. Почвоведы рассказали про хлористый кальций в составе реагентов. "Он дороже, он хуже, он воздействует на кожу и обувь. Почему он остается? Разумного ответа никто не дает", – сетует доктор технических наук, профессор Дмитрий Хомяков, заведующий кафедрой агроинформатики МГУ им. М.В. Ломоносова.
Как оказалось, тот самый хлористый кальций из детства – это не только лекарство, но и убийца вещей из натуральной кожи. "Ну, в основном клиенты еще тешат себя надеждой, что вещь можно спасти, поэтому мы пытаемся сделать все возможное. Когда это не получается, тогда ее только отрезать", – говорит начальник отдела химчистки Наталья Авукова.
Липкая взвесь из хлористого кальция, частиц моторного масла и бензина и есть то самое секретное оружие, благодаря которому мегаполис в период снегопадов превращается в малопроходимое химическое болото. Так, по крайней мере, утверждают в независимой экологической экспертизе. А главным связующим звеном ядовитой техногрязи являются несгоревшие нефтепродукты. "Если посмотреть по нефтепродуктам, то превышение (тут нормативы у нас разные), если взять это как воды культурно-бытового назначения, то тут превышение в 440 раз", – сообщает Сергей Кривозерцев.
Специалисты утверждают: чтобы не было такой грязи, нужно уменьшить количество химии, выливаемой на дороги Москвы в зимний период. Но оказалось, что от объемов растопленного снега напрямую зависят прибыли дорожных служб. Вот и получается – рабочие льют реактивы по максимуму. "Иногда, скажем, выполняются количественные показатели. Ну, скажем, более мощным слоем реагентов покрывается дорога, чем необходимо. Не могу сказать, что это ну совсем безопасно, потому что химия есть химия. Но других вариантов пока не существует", – утверждает Вера Степаненко, председатель комиссии Московской городской думы по экологической политике.
В то время, как московские жители спасают свои машины, ботинки и дубленки, в МГУ, говорят, уже придумали жидкость, растапливающую лед и растворяющую грязь. Но ее пока никто не внедряет в производство.
