Президент России прибыл с государственным визитом в Финляндию. Эта страна входит в десятку наших главных торговых партнеров, а Россия для Суоми и вовсе на первом месте. Газовый проект "Северный поток", увеличение товарооборота, упрощение пограничных формальностей – вот основные темы переговоров Дмитрия Медведева с коллегой Тарьей Халонен.
В окнах Дворца президента Финляндии отражается Успенский собор. Его построили в XIX веке на пожертвования из России. Над дворцом тогда поднимали совсем другой штандарт. Он теперь в музее. Более 100 лет дворец был резиденцией российского императора.
Встречать гостей Халонен вышла с мужем. Цветы в его руках были для супруги российского лидера. Состав финской делегации иллюстрировал почти 50% участие финских женщин в политике. Первые кадры собственно переговоров походили больше на экскурсию. Первые слова пресс-конференции были большой новостью не только для двух стран. "Сегодня мною будет распространен документ для наших партнеров, которые определяют вопросы международного сотрудничества в сфере энергетики, включая и предложение по транзитному соглашению. Россия неоднократно говорила о проблемах, которые связаны с неурегулированностью ряда вопросов энергобезопасности. Эти вопросы не разрешила Энергетическая хартия, договор к Энергетической хартии и другие документы. Мы эти документы не ратифицировали и не считаем себя связанными этими решениями. И поэтому наша задача сейчас заключается в том, чтобы сохранить или, точнее, обеспечить на будущее баланс интересов стран производителей энергоресурсов, транзитных государств и потребителей энергоресурсов. Именно на это и направлено наше предложение. Я дам поручение правительству осуществить юридическое сопровождение этих решений", – заявил Дмитрий Медведев.
О необходимости такого документа Медведев говорил на саммите "восьмерки" в Японии. Энергобезопасность должна базироваться на равенстве всех участников энергопроцесса. Это первый тезис подготовленного документа. "Второй раздел – это элементы соглашения о транзите, неотъемлемой частью которого является, будет являться или может являться Договор о разрешении конфликтных ситуаций в этой сфере, сфере транзита. И третий раздел – это перечень энергетических материалов и продуктов, то есть речь идет не только о газе или только о нефти, но и обо всех энергетических продуктах", – уточнил помощник президента РФ Аркадий Дворкович.
С балкона президентского дворца открывается отличный вид на Финский залив. К теме экологии в Финляндии относятся особенно трепетно. И именно поэтому, объясняла Халонен, Хельсинки продолжают изучать экологическую составляющую проекта североевропейского газопровода. Он должен пройти через экономическую зону Финляндии. "Финляндия подходит к проекту с чисто экологической точки зрения. Если этот трубопровод можно будет построить экологически безопасным образом, значит, это будет хороший проект. Думаю, когда встретятся главы наших правительств в июне месяце, они уже смогут назвать более точные сроки", – отметила президент Финляндии.
Согласие Финляндии, очевидно, повлияло бы на тоже сомневающуюся Швецию. Но Москва не торопит, потому что уверена в проекте. "Мы считаем его абсолютно выгодным для Европы в целом, для отдельных государств Европы. И намерены его продвигать. Потому что такого рода проекты как раз и создают каркас энергетической безопасности в Европе. И наличие большего количества маршрутов доставки газа повышает такого рода безопасность. Мы, безусловно, продолжим работу в этом направлении при соблюдении всех экологических требований", – заверил Медведев.
Став российской автономией в 1809-м, в 2009-м Финляндия этот юбилей отмечает. И русская речь, звучащая в Хельсинки, – это не только речь туристов. "Дмитрий Анатольевич, разрешите мне спросить по-фински?", – сказал по-русски один из журналистов.
Медведев не возражал. Вопрос получился длинным и, похоже, его автор имел в виду что-то такое, о чем прямо сказать не решался, а потому спросил, "правда ли, что некоторые ваши решения некоторые члены правительства не выполняют?" Российская делегация начала ждать ответа. Халонен, как выяснилось, тоже.
Медведев. Вы знаете, так очень обще звучит вопрос. Если вы мне приведете примеры неисполнения поручений, я приму решение о наказании соответствующих лиц, включая их увольнение. Но если это намек на то, что отдельные министры плохо работали, или правительство в целом, то я пока с такой оценкой не согласен. Хотя повод для недовольства всегда можно найти.
Халонен. Естественно, мы хотим, чтобы все решения, которе принимаются, были исполнены. Иногда это не получается. Но все-таки я уверена в том, что мой коллега, господин Медведев, сделает все от него зависящее.
Медведев. Считаю, что наши финские коллеги делают для этого все необходимое.
В общем, это был разговор лидеров стран с большой историей совместных отношений, а потому друг к другу неравнодушных. Это ведь по указу Александра II в Финляндии появились, например, свои деньги. А сейчас общий вызов – мировой экономический кризис. Проблемы в строительстве, например, Хельсинки и Москву беспокоят в равной степени. Застывшая техника теперь, кажется, надолго вписана в городской пейзаж. Экономисты обещают Финляндии пятипроцентный спад. Рост курса евро относительно рубля сильно ударил и по стратегическому российскому направлению. Но суровая природа научила финнов быть хладнокровными и не подвергать сомнению вечные ценности. И 96% финских предприятий уже заявили, что не хотят уходить с российского рынка.
Позже Дмитрий Медведев выступил с лекцией в Хельсинкском университете. Президент рассказал, каким Россия видит новый договор о безопасности в Европе (инициатором разработки такого документа выступил сам Дмитрий Медведев). Президент настаивает, что обеспечить общую безопасность в рамках отдельных структур – таких как НАТО, ЕС или СНГ – невозможно, и предлагает провести саммит лидеров всех государств для разработки единых принципов безопасности. Новый договор, по словам Медведева, мог бы называться "Хельсинки плюс", развивая в XXI веке исторические Хельсинкские соглашения 35-летней давности.
Кроме того, российский президент подробно остановился на проблеме сокращения стратегических наступательных вооружений, которую он недавно обсуждал с Бараком Обамой: "Очень важно зафиксировать то понимание, что сокращать стратегический наступательный потенциал нам, во-первых, необходимо. И сделать это мы можем, если, конечно, договоримся, даже в большем объеме, чем это значится в Московском договоре 2002 года. В нашем представлении в этом Договоре, который должен прийти на смену Договору об СНВ, необходимо ограничить и средства доставки ядерных боезарядов, а не только, собственно, количество самих боеголовок. Имея в виду и межконтинентальные баллистические ракеты, и баллистические ракеты подводных лодок, и тяжелые бомбардировщики, которые несут ядерные средства. Считаем возможным исключить саму вероятность, возможность размещения стратегических наступательных вооружений за пределами национальной территории".
